Свобода – одно из самых популярных и самых ускользающих понятий. О свободе говорят все, но мало кто может точно сформулировать ее определение.
Жители Петропавловска говорили о свободе куда реже, чем мы. Однако именно им пришлось защищать себя и свой город с оружием в руках. Защищать интересы нашей страны на ее самых дальних рубежах. Защищать наш Дальний Восток. И кто знает, как бы повернулась история России, если бы не подвиги Петропавловска-Камчатского. Тех, кто сражался за этот город. Город нашей Славы. Город-ратник.
Оборона Петропавловска – один из интереснейших эпизодов Крымской войны. Впервые Россия ведет серьезные боевые действия на Тихом океане против европейских держав.
Что представлял собой Петропавловск в 1854 году? Это было не просто захолустье, скорее его можно было назвать Богом забытым местом, куда и почта «из России» приходила раз в год. Офицеры и гражданские чиновники здесь волей-неволей перенимали отдельные обычаи соседей-камчадалов: ездили на собаках, потому что никакого другого транспорта здесь не было. Однако у города было большое будущее. Он стоял на берегу Авачинской губы – одной из лучших гаваней Дальнего Востока.
«Я много видел портов в России и в Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал: Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россией, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но уже Авачинской губы она нам не отдаст и, если б даже заплатила нам миллион фунтов за нее при заключении мира, то выручит его в самое короткое время от китобойства в Охотском и Беринговых морях; Англия, разумеется, никого не пустит в эти моря беспошлинно», – писал незадолго до Крымской войны Н. Н. Муравьев. Частично он оказался прав: главный удар пришелся по Петропавловску.
Неприятельская англо-французская эскадра ждала объявления о начале войны в порту Кальяо. В это же время там находился русский фрегат «Аврора». Зная по слухам о начале войны, моряки с «Авроры» стремились как можно скорее уйти из порта. Они справедливо опасались, что их могут задержать и до того, как придут официальные известия, поэтому они незаметно готовили свой корабль к уходу. Офицеры «Авроры» гуляли по городу в компании с английскими и французскими, чтобы не возникало лишних подозрений.
Едва последние приготовления были окончены, «Аврора», пользуясь туманом, незаметно ушла из Кальяо, «по-английски», не прощаясь. Она совершила тяжелый двухмесячный переход и прибыла в Петропавловск.
Приход фрегата оказался очень кстати. Гарнизон города состоял всего из 125 человек (для сравнения, экипаж «Авроры» насчитывал 300). Ещё 350 солдат прислал Муравьев на транспорте «Двина».
Хотя известие о начале войны пришло в Петропавловск лишь 17 июня, жители начали строить оборонительные сооружения месяцем раньше. Эта предосторожность впоследствии спасла город. Руководил обороной города генерал-майор Василий Степанович Завойко, человек с боевым опытом. Как и Нахимов, он участвовал в Наваринском сражении.
Утром 17 августа с Дальнего маяка заметили шесть военных судов. Это была англо-французская эскадра. Корабли шли под американским флагом, что было вопиющим нарушением всех международных правил. Враги надеялись таким образом усыпить осторожность жителей Петропавловска и проникнуть в гавань, но они ошиблись. Моряки с «Авроры» узнали корабли, виденные ими в Кальяо.
Первое столкновение произошло на следующий день, когда неприятель сделал попытку войти в Авачинскую губу. По нему тут же была открыта стрельба с батарей. Это оказалось неприятной неожиданностью для союзников, которые вовсе не ожидали встретить здесь сопротивление.
Впрочем, неприятелю удалось захватить плашкоут, перевозивший кирпичи. Эта была единственная добыча, которая досталась им в Петропавловске. Ради такого трофея не стоило пускаться в столь далекий путь.
19 августа покончил с собой английский командующий, контр-адмирал Прайс. Он застрелился прямо на глазах своих подчиненных. Причина этого поступка так и осталась неясной. На эскадре Прайс пользовался гораздо большим авторитетом, чем его французский коллега, Ф. де Пуант, и его гибель лишила врагов разумного начальника. Вполне возможно, что их дальнейшие бестолковые и беспорядочные действия объясняются этой потерей.
До петропавловцев эта новость дошла в искаженном виде, и они решили, что смерть английского адмирала была прямым следствием их выстрелов.
Лишь 20 августа союзники приступили к решительным действиям. Начали они с обстрела батарей у входа в гавань. Соотношение было не в нашу пользу: 8 орудий против 81. Но заставить замолчать наши батареи им удалось далеко не сразу.
Союзники высадили десант у Красного яра, но это предприятие сгубила оплошность их же артиллеристов. Бомба с английского корабля, направленная по русской батарее №4, которую торопился занять противник, убила многих вражеских солдат.
Защитники Петропавловска воспользовались этой ошибкой. «Аврора» и «Двина» обстреляли растерянный десант. Береговые отряды спешили к покинутой батарее №4. Неприятелю пришлось отступить. Попытка закрепиться на берегу полностью провалилась.
Когда замолкли пушки у гавани, дело продолжала батарея №2. Она выдержала девятичасовой бой против врага, который был сильнее в восемь раз.
Обстрел кончился лишь в семь часов вечера. Город готовился отразить новое нападение. Спешно чинились батареи. На берегу царили странное оживление и деловитость.
Следующая атака произошла через три дня. После гибели контр-адмирала Прайса на эскадре начались разногласия. Никольсон, сменивший Прайса, не пользовался авторитетом даже среди своих подчиненных. Однако его предложение немедленно напасть на Петропавловск оказалось принятым, хотя более осторожные офицеры призывали сначала разведать местность и разрушить батареи.
На совете решили проникнуть в город с севера по тропинке у Никольской горы. Местность никто не знал, враги основывались только на сведениях, полученных от американских китобоев.
Новый десант высадили после артиллерийской подготовки, в ходе которой была почти уничтожена батарея №3. Ее командир, Александр Максутов говорил, что если суждено здесь кому-нибудь умереть, то пусть погибнет он или брат, а не кто-нибудь из семейных офицеров. Максутов жил один, своей семьи у него не было. Слова Максутова сбылись. Во время боя у него оторвало руку, и позже он скончался от ран.
Мужеством Максутова во время боя восхищались многие. Он лично отправил выстрелом из пушки ко дну целый катер с десантом. Но остановить высадку было не в его силах.
Сильное сопротивление оказала и батарея №7. Неприятель смог начать высадку, лишь когда она была полностью уничтожена.
На берегу десант разделился. Часть была отправлена захватить Никольскую гору, а большой отряд Паркера двинулся к Петропавловску, чтобы внезапно овладеть городом. Но этот план так и не осуществился.
Отряд Паркера по дороге в город наткнулся на Озерную батарею. Ее огонь заставил Паркера отступить к Никольской горе. Но туда уже подходили русские силы.
Очевидцы описывали бой на Никольской горе как ряд мелких рукопашных стычек. Вершина была занята врагом, на склонах находились русские отряды.
Хотя неприятель оказался в лучшем положении, воспользоваться им он не смог. Англичане и французы, отступая, срывались со скал. Те, кому удалось добраться до шлюпок, могли считать себя счастливчиками. Паркера убил русский солдат, который впервые в жизни оказался в бою.
26 августа неприятельская эскадра ушла от берегов Камчатки.
Для Завойко и других защитников города было совершенно очевидно, что неприятель вернется с большими силами. Поэтому они, пользуясь мирным временем, строили укрепления.
3 марта 1855 года в Петропавловск привезли правительственное распоряжение, которое стало для всех большой неожиданностью. Порт приказано было ликвидировать, а жителей вывезти на судах. Место назначения знал только Завойко. Он держал его в тайне даже от своей жены.
Уходя, петропавловцы позаботились, чтобы врагу не досталось ничего. Они зарывали то, что не могли увезти. Со всей работой жители справились за месяц. 5 апреля небольшая флотилия покинула Петропавловск. Она направлялась к устью Амура.
Хотя английские и французские суда крейсировали неподалеку от Авачинской губы с первых чисел апреля, они решились войти в залив лишь 19 мая, видимо, помня о прошлогоднем теплом приеме и камчатском гостеприимстве. В этот раз эскадра союзников состояла из девяти судов (впоследствии к ней прибавилось ещё пять).
Неприятель обнаружил совершенно пустой и безлюдный город, где не осталось даже стекол в домах. Однако союзники предпочитали соблюдать осторожность, опасаясь попасть в ловушку.
Успехи англо-французской эскадры у Петропавловска были не лучше, чем в прошлом году. Они сожгли несколько зданий и китобойное судно, брошенное экипажем. 15 июля враг покинул Авачинскую губу.
Подвиг защитников Петропавловска быстро стал известен не только в России, но и за рубежом.
Оборона Петропавловска имела большое символическое значение. Россия показала свою готовность бороться за Дальний Восток и тихоокеанские территории. Она сумела не только дать своевременный отпор, но и сохранить свои силы для дальнейших действий.
Мария Пронченко