В истории Советской разведки подобный случай сотрудничества не был единичным, резидентура часто вербовала частных детективов, нотариусов и всех, кто мог, не привлекая внимания, добывать нужный разведке объем информации.
Но в годы становления службы советской внешней разведки, этот случай сотрудничества был единичным и поистине уникальным и началось оно практически с момента назначения начальником «легальной» резидентуры в Германии Владимира Бустрема подходом в руководстве разведкой
Перед Бустремом была поставлена задача активизировать работу по линии политической разведки и усилить ее «солидными» осведомителями. При Бустреме у советской разведки появились осведомители в МИДе Германии и Франции, в польской миссии в Берлине и в других значимых государственных и общественных структурах.
А в этом случае агент сам вышел на связь с резидентурой и предложил сотрудничать. До того, как стать частным детективом Ковальчиком, наш герой носил фамилию Шмидт. Родился он на Украине в семье немецкого колониста, до Первой мировой войны владел мельницей и маслобойней.
В 1914 году Шмидт был выслан из Киева в Одессу, где был направлен на службу в одесский уголовный розыск переводчиком, он знал несколько иностранных языков, а позже стал служить в сыске. Приобретя опыт работы в расследовании преступлений, Шмидт уехал в Польшу, где сменил имя и стал паном Ковальчиком. В начале 20-х годов пан Ковальчик приехал в Берлин и открыл там частное детективное бюро.
Ковальчик был умен и обаятелен, он быстро завел прочные связи в полицейских кругах Германии и работающих там консульствах разных стран. Вплоть до августа 1937 года от детектива поступала важная информация для контрразведки. Одним из важнейших документов, которые добыл Ковальчик, был список русских эмигрантов, активно сотрудничающих с гестапо.
В 1925 году пан Ковальчик проявил инициативу и вышел на контакт с советской резидентурой в Берлине. Ковальчик предоставил советскому полпреду материалы, которые разоблачали фальсификатора «Документов Коминтерна» Дружиловского.
Эта информация пришлась ко времени, и с Ковальчиком были установлены конспиративные отношения, которые продолжались более 12 лет. С помощью Ковальчика берлинская резидентура проверяла всех своих будущих агентов.
Ковальчик исправно поставлял информацию, но внезапно, 21 января 1935 года при выполнении задания был задержан один из сотрудников его сыскного бюро, а сразу за ним и сам Ковальчик. В полиции он провел около месяца, что очень обеспокоило берлинскую резидентуру – через детектива проверялась перед вербовкой почти вся агентура. Но проверка пана Ковальчика показала, что от своих принципов работы на разведку он не отступился.
В 1937 году Ковальчик попадает в гестапо, руководство из Центра озабочено не арестом, а тем, что Ковальчика довольно быстро отпускают из застенков, под предлогом того, что собрано недостаточно улик для обвинения Ковальчика в шпионаже в пользу Советского Союза.
Возникли серьезные подозрения в его перевербовке, которые со временем были развеяны тщательными проверками. А после войны были найдены и документальные подтверждения из архивов гестапо, что Ковальчик не был двойным агентом.
В 1941 году, перед началом войны с Германией Павел Журавлев, служивший начальником отдела ИНО составил на Ковальчика подробную справку, в которой высоко оценил сотрудничество с сыскным бюро, и особо отметил, что за все время работы с Ковальчиком не было ни одного провала или раскрытия агентов, к вербовке которых имел отношение Ковальчик.
С началом войны связь с Ковальчиком была прервана и восстановить ее удалось только после Победы, но Ковальчик был уже не молод, его возраст приближался к семидесяти и строить далеко идущие планы на дальнейшее сотрудничество было бессмысленно.