Станислав Любшин и не думает устраивать себе передышку в работе, даже в год своего девяностолетия. За плечами выдающегося отечественного актера более тридцати главных ролей в спектаклях, более ста ролей в кино, более сорока лет плодотворной службы в МХТ. И сегодня, как и прежде график актера довольно насыщен: гастроли в Санкт Петербурге, репетиции, съемки, мастер-классы, спектакли.
Любшин знает, что актерская профессия уникальна и требует огромной работы над собой. А русский театр – это особая эмоциональная история. Герои отечественных постановок много переживают, перевоплощаются, страдают. По словам Любшина, идеальный спектакль таков: актеры долго стоят и молча смотрят друг на друга. Молчат. А зал рыдает.
Когда на сцене происходит жизнь – публика наблюдает за действием с придыханием, а когда игра формальна, то интерес зрителя пропадает быстро. Настоящие актеры знают это и работают по честным правилам. Ведь зрителя обмануть трудно.
Станислав Андреевич сохраняет прекрасную физическую форму и в своем возрасте остается статным и довольно интересным мужчиной. Секрет его довольно прост: ежедневная физическая нагрузка первым делом с самого утра. Затем работа над ролью. Нужно проникнуть, понять, нащупать, прочувствовать своего персонажа.
Нужно про свою роль и про человека знать все: как проявляет себя в разных ситуациях, как реагирует на внешние обстоятельства, как ведет себя в экстремальных ситуациях. Любому спектаклю предстоит огромная домашняя работа. Любшин вспоминает, как много времени можно посвятить подготовке к одной роли.
А на репетиции режиссер не согласен, отвергает все наработки актера. Приходится соглашаться. Ведь могут и снять с роли. А когда дадут следующую неизвестно. Поэтому все режиссерские эксперименты актер обязан принимать и пропускать через себя.
Главными режиссерами в своей жизни Любшин считает Никиту Михалкова и Анатолия Эфроса. «Пять вечеров» Михалкова Станислав Андреевич считает настоящим подарком судьбы. А так как хотелось играть у Эфроса, не бывало более ни с каким другим театральным режиссером. Актер был готов прыгнуть выше своей головы.
Зритель любит и ценит Любшина, всегда восхищается его безупречной игрой. А сам актер, возвращаясь ночью после спектакля домой, часто не согласен с самим собой. Прокручивает в голове сцены и понимает, что сыграть нужно было по-другому.
Иногда актер проходит и сложнейшие физические испытания. Например, на гастролях с Анастасией Вертинской играли каждый день по несколько раз один и тот же спектакль. Роли сложные. На сцене лишь двое. Взгляды, чувства, слезы, трепет. А перерывы между спектаклями часа полтора.
И снова на сцену, и снова слезы, чувства, трепет. Коллеги ожидали, что скоро актеры сдадут, провалятся. Но не тут-то было. Вытянули все спектакли, ни разу не ошиблись, зрителя не обманули. На удивление, с каждым следующим спектаклем играли лучше и лучше.
Любшин очень сочувствует тому, что сейчас происходит с отечественным театром. Режиссер Петер Штайн однажды отметил, что, когда русский театр стал подражать западному, он умер. Любшин согласен с этим изречением. Но что же делать, как сохранить уникальность русского театра.
Нужно вернуть настоящую театральную школу. Современный зритель тоскует по гениальным актерам прошлых лет и часто сравнивает их с современными, не в пользу последних. Мы согласны со Станиславом Андреевичем. Зритель жаждет новых Смоктуновских и Евстигнеевых. Талантов на русской земле много, как и прежде. Каждый требует грамотной огранки.
Любшин убежден, что человек живет на земле, чтобы быть полезным, создавать хорошее и прекрасное. Именно эта миссия дает человеку силы и свободу, позволяет быть тем, кем он является.