Оставим археологам и фольклористам изучение наскальных рисунков с Онежского озера, на которых якобы высечены фигуры охотников на лыжах (девятитонная глыба хранится в Эрмитаже). Оставим легенды об Улле — скандинавском боге-лыжнике и стрелке — любителям исторического фэнтези. Биатлон был официально зарегистрирован как комбинация лыжных гонок и стрельбы из винтовки, к этому предмету мы и обратимся.
Что было до 1953 года, когда Международный Союз современного пятиборья (UIPM) убедил Международный Олимпийский комитет в том, что биатлон является аналогом пятиборья на зимних Олимпиадах? Известны попытки Клуба норвежских лыжников егерей в 60–х годов XIX века проводить некие состязания, сочетавшие в себе лыжные гонки со стрельбой.
Известны военизированные гонки, устраивавшиеся в частях Красной Армии (в ранних версиях винтовка была со штыком, а за спиной помимо нее был еще вещмешок, противогаз и около 8 кг боеприпасов) с конца 20–х годов. Известны состязания военных патрулей, входившие во «внеконкурсную программу» I Зимних Олимпийских Игр в Шамони, а затем еще двух предвоенных и первой послевоенной Белых Олимпиады.
Локомотивом продвижения биатлона в Олимпийскую программу выступали скандинавы. Шведы, чтобы быть уж совершенно точным. Тотальные успехи Швеции в современном пятиборье (с 1912 по 1952 год они отдали соперникам единственную победу на Олимпиадах и чемпионатах мира) настолько их вдохновили, что ни занимавший в 1953 году пост президента UIPM швед Густав Дрюссен, ни его соотечественник-секретарь и приемник легендарный Свен Тофельд ни минуты не сомневались что лоббируют для своей страны еще один «золотоносный» вид олимпийской программы.
Некоторую неуверенность проявлял МОК, считавший биатлон слишком уж военизированным видом, особенно в свете того что бегом на лыжах со стрельбой занимались в послевоенное время исключительно егерские пограничные подразделения. Возглавивший в 1952 году МОК Эвери Брендедж (тоже, кстати, легкоатлет-десятиборец по своей спортивной специализации) даже предлагал такой вариант: лыжные гонки, фигурное катание, горные лыжи, скелетон и прыжки на лыжах.
Более харизматичные и титулованные шведы (оба они носили титул олимпийских чемпионов, а американец что завоевал?) сумели уговорить Брендеджа не усложнять стреляющим лыжникам жизнь и многочисленные уже к тому времени секции и отделения энтузиастов в погонах (а кому еще в послевоенное время было доступны боевые винтовки?) начали свой путь на Олимп.
Прежде всего, надо было выработать единые для всех правила. Тут возникло первое затруднение. Какова протяженность дистанции и сколько раз стрелять? Турниры полицейских и военных проходили по самым различным правилам — скандинавы делали упор на сравнительно короткие дистанции (10, максимум 15 км с двумя стрельбами) в то время как в СССР считали что бегать надо больше а стрелять меньше.
Дистанция патрульных гонок могла составлять 30, а то и 50 км (вполне логично, учитывая протяженность границ Страны Советов) и имела один огневой рубеж, на котором требовалось с расстояния 150 или 200 метров поразить два резиновых шара. «Сборная Советского Союза подбиралась из сильных лыжников, а наши соперники набирали сильных стрелков», вспоминает первый чемпион СССР и участник первого чемпионата мира Александр Губин. Сейчас, спустя десятилетия, даже начинающий болельщик в состоянии понять, что пионеры отечественного биатлона пошли правильным путем, однако на первом чемпионате мира такая методика большого успеха не принесла.
Да в Спорткомитете СССР не больно-то и ждали. Получив в конце 1956 года детективу из МОК «о появлении в олимпийской программе нового вида спорта», руководители нашего спортивного ведомства скорее «приняли ее к сведению» — единственный комплект наград не обещал спорту большой перспективы. Олимпийский зачет «делали» лыжники, конькобежцы, а тут…
Однако, приказа «исполнять» никто не отменял, и Спорткомитет принялся за дело. Решено было отобрать сильных лыжников из числа «перспективных» (первую сборную СССР по лыжным гонкам отвлекать на эксперименты категорически воспрещалось) и постараться научить их стрелять. Свердловск, Ленинград, Москва, ЦСК, «Динамо» — район поиска также был совершенно понятен.
С середины лета в Свердловске, Москве и Ленинграде начинают тренироваться несколько групп спортсменов. Им выдаются обычные армейские системы Мосина. Диоптрический прицел, регулируемый затылок ложи, новый магазин, переносные ремни, над разработкой которых в тот же год начал трудиться опытно-экспериментальный цех Ижевского машиностроительного завода — все это было принято на вооружение лишь в 1959–м.
Винтовки, с которым готовились к своему первому сезону пионеры советского биатлона, ничем не отличались от тех, с которыми ходили в атаку герои-фронтовики недавно отгремевшей войны. Некоторые из них приняли в подготовке наших первых биатлонистов самое непосредственное участие.
Так, сборную Свердловского военного округа учил стрелять герой Советского Союза Николай Редькин. Что же до комплексных тренировок, то они представляли собой 8– километровый кроссы с двумя огневыми рубежами (один лежа, один стоя). Винтовку все восемь километров спортсмены несли либо на плече, либо под мышкой.
Собственно лыжных тренировок с четырьмя огневыми рубежами не было проведено ни одной. С наступлением зимы группы лыжников-стрелков начали участвовать в патрульных гонках, лыжных соревнованиях — вплоть до 9 января 1958 года, когда 27 человек на лыжной базе в подмосковной Яхроме провели первую на территории СССР лыжную гонку со стрельбой.
Стреляли четыре раза на четырех разных стрельбищах, в очередности «лежа-лежа-лежа стоя» (расстояние до мишеней соответственно — 250, 200, 150 и 100 м). Известный в те годы журналист Игорь Немухин (сам — мастер спорта по лыжным гонкам) в пространном отчете об этих соревнованиях впервые употребил термин «зимнее двоеборье».
Из его же отчета читатели узнали, что все 27 участников рассматривались как кандидаты в сборную команду страны, которая «в конце зимы примет участие в чемпионате мира». Победителем той гонки стал динамовец из Кургана Дмитрий Соколов, а второе место занял московский армеец Валентин Пшеницын.
Спустя месяц (6 февраля) в Отепя в рамках «Личного первенства СССР по лыжным гонкам» состоялась «гонка на 20 км по современному зимнему двоеборью», в котором, помимо участников старта в Яхроме, бежали представители Свердловска. Готовы свердловчане были превосходно, а потому заняли весь пьедестал. Первый чемпион СССР Александр Губин и серебряный призер
Виктор Бутаков вместе с Соколовым и Пшеницыным были отобраны в сборную, о чем узнали сразу по окончании чемпионата страны. О тренерах той первой сборной известно мало. Александр Губин рассказывал что с наставниками команды они увиделись лишь 26 февраля, в день вылета самолета из Москвы в Инсбрук. Тренером по стрельбе был авторитетный «винтовочник» Иван Гнездилов, «позаимствованный» ради такого случая у сборной по стрельбе. Вместе с ним в австрийский Заальфельден отправился лыжный тренер «Динамо» Николай Галкин и «кто-то третий».
Итого чемпионата — бронзовая медаль Виктора Бутакова и серебро в командном зачете. Главной проблемой командной была признана неважная стрелковая подготовка (двухминутные штрафы за стрельбу «накапали» от 12 до 22 минут). Выводы были сделаны. Тренерский штаб укомплектовали на штатной основе — главным был назначен Евгений Поликанин, который еще за четыре года до того стал чемпионом мира по стрельбе из пистолета.
Тренерский диплом ГЦОЛИФК, который к этому времени получил Поликанин, также заслуживает отдельного внимания. В графе «специализация» там было написано «гимнастика». Как бы то ни было, тренер сборной по лыжному двоеборью (слово «биатлон» советской печатью если не игнорировалось, то использовалось лишь как синоним) был назначен, а в качестве специалистов по функциональной подготовке под его начало пошли Петр Морозов и Игорь Булочкин.
Отдельных тренировочных сборов национальная команда в сезоне 1959 года по-прежнему практически не проводила, если не считать трехнедельных тренировок перед вылетом в Италию на второй чемпионат мира. Именно там и был проведен отбор среди кандидатов на участие. Среди этих кандидатов уже не было первого чемпиона страны Губина — врач и личный тренер убедили его не связываться с «непонятным» видом спорта и серьезно заниматься лыжами, где больше гонок и, стало быть, шансов на награды.
Не прошел отбор и Виктор Бутаков, чья стрельбы оставляла желать лучшего. Зато пробились в состав кировский спортсмен Владимир Меланин и москвич Александр Привалов. Меланин в итоге стал героем «Сражения в длине Аоста», как назвали второй чемпионат мира советские спортивные журналисты.
В стрельбе советские «двоеборцы», конечно, прибавили, но соперникам по-прежнему уступали — «отрабатывали» ногами. Меланин допустил 5 промахов, но отчаянная работа на снежной целине (именно так можно было назвать трассу второй чемпионата мира) позволила ему обойти даже такого быстроходного лыжника как Дмитрий Соколов (притом что спортсмен из Кургана допустил на один промах меньше), а уж про шведа Свена Агге и говорить нечего.
Олимпийская премьера биатлона, по всем признакам обещала стать, бенефисом советских спортсменов и потому внимание советского спортивного начальства к зимним двоеборцам за какой-то год возросло многократно.